Рецензия на фильм «Исход: Цари и боги»

 

Великобритания, США, Испания, драма

Режиссер: Ридли Скотт

В ролях: Кристиан Бэйл, Джоэл Эдгертон, Бен Кингсли

Бюджет: $ 140 000 000

 «Лет май пипл гоу»     

К Ридли Скотту можно относиться по-разному. Далеко не с одним только восхищением - все-таки за свои почти что сорок лет в кино он наснимал немало всякого сомнительного. Но только слепой не увидит, что этот режиссер является самой настоящей легендой при жизни. Он может делать все: фантастику («Чужой»), военные эпики («Падение черного ястреба»), мелодрамы («Хороший год»), и даже остросюжетные криминальные картины вроде «Великолепной аферы», как надмозги у нас перевели его классный фильм с Николасом Кейджем и Сэмом Роквеллом «Два сапога пара».

 

И только слепой не увидит, что к старости Ридли начал сдавать. Владелец крупной кинокомпании, человек, обладающий достаточным авторитетом, чтобы привлекать инвестиции в проекты стоимостью по 150 миллионов, автор, у которого считают за честь сняться звезды кино самой высшей категории, трагическим образом закатил собственную звезду своими же руками. Уже «Гладиатор», пусть и супер-удачный, смотрелся той еще клюквой, а уж самые свежие работы и вовсе начинают вызывать недоумение («Прометей», конечно, берет главный приз зрительских симпатий).

 

Крупные проекты последних лет от именитого мастера пестрят таким количеством тяжелейших огрехов, что их недостатки уже начинают заслонять их достоинства. «Исход» не просто не стал исключением — он, к сожалению, только подтвердил расхожее мнение о том, что Скотт уже не торт (Ridley is done и проч.). И это еще слабо сказано, учитывая, что «Исход» в целом оценили даже ниже «Прометея», той еще карикатуры на самого себя.

 

Судя по всему, главное, чем сегодня может привлечь именитый автор — грандиозная визуальная составляющая, во многом вытекающая из циклопических бюджетов. Это самое лучшее, что есть в «Исходе» - совершенно потрясающе сделанные панорамы древнеегипетского города, битвы с высоты птичьего полета, экстраординарные по своему совершенству компьютерные спецэффекты вроде реки, буквально кипящей от сотен крокодильчиков... Что есть, то есть.

 

Но как только зритель обращает внимание на актеров, сюжет, ритм повествования — все то, что и составляет костяк фильма, его суть — восхищение тает, и на смену ему приходит не что иное как разочарование.

 

К примеру, фильм странным образом кажется сильно затянутым, при том что история, которую он рассказывает нам, столь велика, что ему поневоле приходится перескакивать с пятого на десятое. Дыхание у фильма сбито начисто. Он как неумелый марафонец, не расходующий силы равномерно до самого финиша, но сперва припускающий во весь опор, а потом чуть ли не падающий на четвереньки. Только что мы видели стремительную битву с хеттами, и бац — темп снижается раз так в несколько. Потом ни с того ни с сего после нарочито размеренного течения сюжета на экран врываются долгожданные казни египетские, и зритель снова сбит с толку неожиданным скачком давления в красную зону.

 

Итогом становится фильм, в котором, по меткому утверждению одного критика, «так много происходит, что даже смотреть нечего». В том числе и благодаря зияющим дырам между важными событиями, из-за которых временами совершенно теряется ощущение гравитации, объема и веса. «Прошло девять лет».

 

Что касается эмоциональной вовлеченности — тут дело совсем швах. Во всем фильме одна-единственная хватающая за душу сцена допроса Рамзесом служанки Мириам в исполнении Нуми Рапас (по непонятной причине начисто отсутствующей в титрах). Все остальное решительно спущено в шлюзы. Самый яркий пример — дружба Моисея с молодым фараоном и последующий их разрыв. Это по сюжету один из ключевых моментов всей истории — и что же делает Скотт?

 

Крепкую дружбу с детства, все близкие отношения между сводными братьями он сводит к тому, как они на параде идут несколько секунд плечом к плечу и перекидываются парой-тройкой ничего не значащих фраз. У героев Бэйла и Эдгертона буквально несколько минут совместного экранного времени, так что зрителю вообще никак не дали понять, как много они значат друг для друга! Соответственно, и их последующий разрыв для нас все равно что звук пустой — словно не друзья и были. Мы их видим только врагами, что убивает наповал ровно половину всей драмы. Ридли, что с тобой стряслось?

 

То же самое с расставанием Моисея с «горячо любимой» семьей, которую он завел после изгнания, и его последующим возвращением в теплой компании 600 000 оборванцев — как свалил сумбурно, в стиле «Всем пока, мне вожжа под хвост попала», так и вернулся без чувства искупления, и вообще значимости момента. Так и кажется, будто его сын, вместо того, чтобы броситься на шею блудному папе, сейчас повернется и крикнет: «Мам, тут тебя какой-то бомж спрашивает».

 

На этом фоне уже не так существенно, что Скотту не стоило брать на роль Рамзеса накачанного австралийца, из которого фараон как из Бэтмена Моисей, даже несмотря на макияж и лысый череп. С таким подходом на роль фараона-отца вместо Туртурро можно было хоть Хью Джекмана поставить. Впрочем, Бэйл все равно лучше в образе пастыря евреев хотя бы потому, что больше похож (хотя кто бы мог подумать). И продолжая тему неподходящего использования актеров — ну кто мог додуматься взять аж саму Сигурни Уивер на роль с четырьмя (буквально!) репликами на весь фильм? Чего ради ее пригласили — написать громкое имя на постере? Признак более чем хреновый.

 

Ну и уважение к источникам, наконец. Для всех, кто ожидал увидеть библейскую историю — от агностика Ридли Скотта пламенный атеистический привет. Мало того, что он главного героя представил не легендой, но обыкновеннейшим человеком, полным сомнений и слабостей, мало того, что практически все казни египетские объяснил самым что ни на есть естественнонаучным образом, мало того, что вместо расступившегося по мановению руки моря он устроил самое вовремя приключившееся цунами в истории человечества — он и беседы Моисея со всевышним обставил как последствие удара булыжником по темечку. А чтобы ощущение незначительности этого шизофреничного общения было более полным, он и бога представил не в виде громового гласа с горних высей, а в образе десятилетнего малютки с манией величия, которому так и хочется отвесить подзатыльник за его хамскую манеру разговаривать со взрослыми людьми.

 

Ридли Скотт посвятил «Исход» своему младшему брату Тони, недавно покончившему с собой. Напрасно: на роль посвящения куда лучше подошел бы «Советник» - небезупречный, но умный и сложный фильм, который куда больше созвучен лучшим произведениям автора. Но это? Прожорливая эпопея, которая не умеет ни учить ни развлекать? Определенно, тот самый сорт фильмов, который больше не нужен Голливуду.

 

P.S. Если на большую толпу людей обрушится цунами высотой с шестнадцатиэтажный дом, погибнут все, кроме двух главных героев, причем предводителя евреев вынесет на один берег моря (где евреи), а начальника египтян — на противоположный (где египтяне). Я гарантирую это.

 

 

Влад Антонов

рецензия на фильм «Исход: Цари и боги»